Евгений Арсюхин: "Я думаю, я в самом деле так думаю, что люди оставят цивилизацию, и уйдут в тайгу. Ну а куда еще уходить."
Фото: Евгения ГУСЕВА
Это реальная история. Она приключилась с моим товарищем, работником среднего банковского звена. Он сдал в ремонт телефон. Приличный с виду сервис, центр Москвы. Через час звонят:
- Ой, вы знаете, ваш телефон украли!
А телефончик-то хороший был, молодежь вообше тратит на эти цацки приличные деньги.
- Как так украли?
- Ой, вы знаете, ворвались в масках… Но мы делаем все возможное. «Ловим» ваш телефон на Савеловском рынке.
Кто не знает – это место перепродажи в Москве краденого.
Товарищ заметался:
- Может, в полицию?
- Ой, да зачем в полицию. Мы сейчас сами все найдем.
А он видит по стационарному компьютеру, что телефон ломают, вот, взломали, и пошли качать данные. И тут он понимает, что в принципе в его телефоне ВСЕ, и что теоретически бандиты могут проникнуть через телефон в базы данных клиентов. И украсть у них деньги. А будь он президент банка?
Та история закончилась хорошо. Ну как хорошо – телефон не «нашли», но и базу банка не взломали. Слушая этот рассказ, я вспомнил другого своего товарища, вице-президента из числа трех крупнейших банков. У него телефон – вы бы удивились, гастарбайтеры с таким не ходят. Как в анекдоте, три кнопки. И я после этой истории его спрашиваю, а почему так? Ведь ты можешь позволить (и позволяешь себе) все?
Он мне:
- В нем нет даже адресной книги. Даже телефона мамы нет. Это секрет, как то, где она живет.
Но надо знать моего приятеля. Он прошел 90-е, времена, когда после неудачных переговоров раздевали, отвозили в лес, и все. Он не верит ничему, и особенно новым технологиям. Но ему идет на смену поколение, которое на эти самые технологии смотрит со щенячьим восторгом. Которое верит в тайну переписки в фейсбуке, например. И не понимает, что через их телефон могут украсть деньги клиентов.
Вот почему я и думаю, что мир становится все более хрупким. Деньги когда-то были золотыми. Но и золото подделывали. Потом придумали бумажные деньги. Сто миллионов защитных свойств, и все равно нет-нет, да примут где в гастрономе бумажку, напечатанную на цветном ксероксе. А теперь деньги электронные. И, наблюдая, как рушатся биржи, как китайцы теряют свои состояния за секунды, я хочу спросить:
- А вообще деньги-то теперь есть? Экономика есть? Не превратилось все в фикцию?
В самом деле, вот старая экономика, сталь, бетон, ДнепроГЭС, - это понятно. А вот новая: сидят трое за компьютерами, периодически ходят за кофе. Тссс, не мешайте им. Это стартап! Понимаете? А никто не понимает. Но стартап у нас теперь – это все.
И вот это понимание о хрупкости мира возникло лет сорок назад. Когда мир мог быть якобы уничтожен, если «Америка нажмет кнопку». Уже тогда неуютно было от всех этих тонких пленок, высокотехнологичных решений. Тогда – неуютно, сейчас – да просто страшно жить. Я думаю, я в самом деле так думаю, что люди оставят цивилизацию, и уйдут в тайгу. Ну а куда еще уходить. Не в пустыню же. В нынешнем высокотехнологичном мире нельзя оставаться...