В этом году школа даст ребенку нечто важное: опыт продуктивного проживания кризиса

Школа не может в этом году дать ребенку ту сумму знаний, которую привыкла давать. Но она может попытаться дать ему нечто, возможно, более важное

Фото: Светлана МАКОВЕЕВА

Об авторе: Сергей Волков долгие годы работал учителем русского языка и литературы в знаменитой 57-й школе Москвы. Сейчас преподает историю русской литературы в Школе-студии МХАТ. Является председателем Гильдии словесников.

На своей страничке в “Фейсбуке” Сергей Волков поделился своими впечатлениями о дистанционном обучении, на которое школам пришлось экстренно перейти в связи с пандемией COVID-19. Этот текст мы приводим ниже.

Чем больше мы учимся на дистанте, тем понятнее становится вот что: если воспринимать образовательный процесс, как процесс передачи некоего содержания от одних людей к другим, то мы в этом году с задачей такой передачи не справимся.

Почему?

Вот только несколько очевидных ограничений.

Дистант требует от всех бОльшего напряжения, ресурс исчерпывается быстрее (тут можно мне не верить, но это так).

На дистанте (по крайней мере, у нас в школе) сокращена продолжительность уроков.

На дистанте (по крайней мере, у нас в школе) сокращено количество экранных уроков в день и часть занятий переведена в самостоятельный режим.

На уроке в дистанте успеваешь гораздо меньше; больше сил уходит на установление и поддержание контакта, на получение обратной связи.

На дистанте невозможно увеличивать объем домашки (а лучше вообще от нее отказываться), потому что и дети не тянут, и учителя не могут столько проверять.

Короче – не выдадим мы положенное содержание. И надо сказать это себе и друг другу честно – прежде всего, родителям учеников, у них тут много тревоги. Надо бы еще и образовательным начальникам сказать, но у большей части из них орган восприятия звуков развернут наверх, к вышестоящему начальству, им снизу нечем слушать.

Но надо и себе это сказать. Потому что и мы, учителя, тревожны на сей счет. А как же экзамены? А как же в следующем году учиться, если в этом пробелы? А как же человеку жить дальше, если он не изучит того-то и того-то? Призрак будущей смерти не обилеченного знаниями ученика под забором заставляет нас не снижать обороты и работать на износ. Мы же хотим ему счастья – и себе уверенности в том, что мы хорошие учителя. Нет, он не умрет под забором, он выучит правописание причастий и прочтет «Тихий Дон». Да, целиком.

В общем, всех надо к психотерапевту, но я не об этом.

А о том, что на период кризиса – а мы переживаем сейчас сильнейший и очень длинный кризисный период, период тумана, тупика и лиминальности, период царствования Гермеса – нам нужно переформулировать наши цели. И не бояться этого.

Школа не может в этом году дать ребенку ту сумму знаний, которую привыкла давать. Но она может попытаться дать ему нечто, возможно, более важное - опыт продуктивного проживания кризиса (Екатерина Орлова, спасибо за точную формулировку!). Одновременно сама учась этому продуктивному проживанию.

Это опыт сохранения ресурса - и приоритетность этой задачи перед задачей поступательного развития.

Это опыт внимания к себе, умения оценить, выбрать – и твердо отказаться от чего-то, сказать «нет».

Это опыт движения маленькими шагами, чередования труда и отдыха, практики расслабления и восстановления, поиска маленьких поддерживающих радостей, умение переключаться (и выключаться).

Это опыт поиска смысла в любом действии (или отказ от действия при отсутствии смысла), «зачемности» как основы движения.

Это опыт просьбы о помощи и разрешения себе быть не в ресурсе.

Это опыт помощи другим, если, наоборот, ты в силе.

Это опыт любви и взаимоподдержки.

По идее, этот опыт школа должна давать и без всякого кризиса, а просто всегда. Но на то он и кризис, чтобы в его разломах увидеть настоящее, которое ускользает от нас в привычных условиях существования.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

До чего школьников доведет дистанционное обучение?

Часть школьников - в связи с пандемией - опять переводят на учебу «на дому» (подробности)