Андрей Кивинов об «Улицах разбитых фонарей»: За экранизацию мне заплатили меньше тысячи долларов

Первую повесть, «Кошмар на улице Стачек», Кивинов отпечатал на машинке в пяти экземплярах.

Фото: Александр ГЛУЗ

«СОЧИНЯЛ НА ДЕЖУРСТВАХ И В ЗАСАДАХ»

- Сериал «Улицы разбитых фонарей» основан на реальных событиях. Каково там взаимоотношение правды и вымысла?

- Ну, смотрите. Я пять лет проработал в отделе милиции Кировского района. А когда пошел на повышение в РУВД, то решил оставить ребятам на память такую повесть о нашей жизни, что ли... Детективный сюжет был придуманный, но многие моменты, случаи, байки взяты из реальности. Я даже писал персонажей с настоящими фамилиями! Так родилась первая повесть «Кошмар на улице Стачек». Отпечатал ее на машинке в пяти экземплярах. Раздарил копии, на прощальном вечере прочитал вслух, все посмеялись… И вроде бы забыли.

Но совершенно случайно году в 1992-м повесть попала к издателям. Муж моей сестры переводчиком работал. Я дал ему полистать – была интересна оценка профессионала. Ему понравилось, и он отнес своим редакторам. Те почитали и решили издать. Мне сказал, что раньше так про милицию никто не писал.

Конечно, для широкой общественности это не предназначалось. Я и представить не мог, как это воспримет аудитория, и тем более начальство! Еще решит, что сор из избы выношу… Но меня уломали рискнуть. Я дописал летом 1993 года четыре повести, чтобы получилась книга, и в 1994-м она вышла в свет.

Там же еще такой произошел конфуз: фамилии же изначально были настоящие. И мне в последнюю ночь пришлось их в рукописи исправлять. Поэтому они там такие дурацкие. Вместо Дукулиса получился Дукалис, например.

- Первую повесть сколько писали?

- Ой, недолго! Это же все было на эмоциях. Материала куча! Я воспринимал это как один большой анекдот. Оставшиеся повести, чтобы сделать книгу, сделал за лето. Взял отпуск и все написал. Потом, когда издатель мне сказал: «Давай, продолжай!», я расписывал каждые выходные по 12-страничной школьной тетрадке мелким почерком. Потом перепечатывал. И на дежурствах, когда была минутка свободная, писал и даже когда в засаде сидел. Что время зря терять? Но работалось быстро. Каждый день ведь сюжеты рождались. У меня такой график сохранялся четыре года, с 1994 по 1998-й.

«КИНО БУДЕТ МАЛОБЮДЖЕТНОЕ»

- Когда пошли разговоры об экранизации?

- Конечно, я о кино тогда не помышлял. «Ленфильм» стоял мертвый, там завывал ветер, ходили голодные собаки… Как книга попала к создателям сериала – не знаю. По одной легенде ее на лотке купил Виктор Бычков (Кузьмич из «Особенностей национальной охоты» - прим. авт.) и показал Сергею Рогожкину. А тот уже дал почитать продюсеру Александру Капице, который и решил это дело экранизировать.

Я к этому серьезно не относился. Еще когда книга существовала только в рукописи, мне звонили, предлагали сделать сериал, но дальше разговора не зашло – денег не было. У Капицы денег тоже было не то, чтобы куры не клюют. Но он мне позвонил и говорит: давай попробуем снять сериал. Я был тогда действующим сотрудником милиции, но решил – а почему бы и нет?

Капица сразу сказал, кино будет малобюджетное. Единственное, можно привлечь сильных режиссеров. И снимали ведь настоящие мастера: Рогожкин, Бортко, Бутурлин…

- Заплатили сразу скопом за повести?

- Там была чисто символическая сумма. Мне сразу все дали за права. Я уже точно не помню сколько. Что-то вроде ста долларов за серию. Но мне много и не надо было. Тогда шел книжный бум, и я на книгах хорошо зарабатывал.

А вообще съемочная группа экономила на всем. Поэтому взяли малоизвестных на тот момент актеров – чтобы не переплачивать. Официальная стоимость серии была – 9 тысяч долларов, с гонорарами и так далее. А реально укладывались в меньшую сумму. Осенью 1995 года начали снимать первые восемь эпизодов в абсолютно полевых условиях. На серию уходила неделя. Вся массовка – это члены съемочной группы. Я сам три роли сыграл. Звук писали прямо на площадке, декорации были минимальными.

- А где снимали?

- Да где придется! Часть эпизодов - прямо в Кировском РУВД. Доходило до абсурда. В одном кабинете идет настоящий допрос, а через стенку – киношный… Знаменитое «Андрюха, по коням!» - в Петроградском РУВД сделали. А вообще большинство съемок шло на Петроградке, рядом с «Ленфильмом». Чтобы на транспорт не тратиться. Договорились с опорным пунктом милиции. Там участковый сидел. Это маленькое такое помещение: коридор и несколько кабинетов. А в кино показали, как целый отдел. У Ларина в кабинете еще глухарь висел, помните? Так это настоящий, из нашего РУВД. Его художник-оформитель увидел и говорит: дайте. Ну, мы отдали. Так он и пропал, наш глухарь…

- Зато получилось очень атмосферно.

- Это да! Кино ведь обычно снимают летом, а тут было не до жиру. Деньги дали в ноябре – и сразу стали снимать. С ноября по май сделали восемь серий. Производство было по заказу телеканала «Россия». И самое смешное, что отснятый материал они в итоге не приняли. Сказали – ребята, вы в своем уме, что это за самодеятельность? В итоге два года сериал лежал на полке. А потом несколько менеджеров с «России» перешли на ТНТ и решили этот сериал взять. Поставили в сетку – и он сразу снял все рейтинги. Тут же нашлись деньги на продолжение…

- Кстати, кто придумал название сериала? «Улицы разбитых фонарей» - очень удачно звучит, а в повестях этого нет.

- Да, это название спонтанно родилось, на съемочной площадке. А кто придумал – уже точно не помню. Какая-то женщина из группы… То ли костюмерша, то ли гример. «Улицы разбитых фонарей», - говорит. И всем понравилось. Характер того времени хорошо передает. Там же город показан очень мрачный. Как будто после войны.

«ОТНЕСЛИСЬ С ЮМОРОМ

- Как начальство ко всему этому отнеслось?

- Когда выходила книга, я, честно говоря, боялся. Думал, как минимум уволят. Но мне повезло. Я попал в безвластье. Старого начальника ГУВД убрали, а нового не назначили. Старый, кстати, мне потом говорил, мол, я бы тебя турнул из органов за такое. Я ему, правда, объяснил: мол, что я такого написал? И он вроде согласился.

А на уровне руководства района все было нормально. И когда съемки были, тоже с пониманием относились. Если не мешаем раскрытию убийства, ну и ладно. Потом даже презентацию в районе устроили. Начальник был хороший мужик, с юмором.

- А прототипы, что сказали? Удивились?

- Так я им еще до этого все читал, они были в курсе! Смеялись, конечно. Артисты ведь перед съемками к ним приезжали. Вникали в образ, так сказать. Кстати, тот же Дукулис до сих пор с Селиным дружит. Когда его долго дома не бывает, жена телевизор включает и говорит: вот ты есть, все в порядке.

А вообще там ведь не все прототипы. Сериальный Ларин - это собирательный образ. В книжке он Кирилл, а в кино – Андрей. Его еще с одним персонажем объединили… Олег Дудинцев, прототип Соловца, потом был моим соавтором, мы вместе делали «Убойную силу». Он, кстати, смешно шутит. Я, говорит, на пенсии уже, а Соловец все работает. Каждую неделю убийство раскрывает. Ему должны уже три раза звезду Героя дать…

- А тот персонаж, которого играет Мельникова? Ее же вроде не было изначально.

- Она во втором сезоне, кажется, появилась. У меня есть такая повесть «Дублер». Там присутствует персонаж по фамилии Абдулов. И Владимир Бортко, который писал сценарий, решил, что будет интересно, если они станет женщиной. Так и появилась Абдулова. А серию «Дублер» в итоге даже не Бортко снимал, а второй режиссер, потому что Владимир в больницу тогда попал. Зрителям героиня Мельниковой понравилась, и потом стали специально новые эпизоды под нее писать.

Часть эпизодов снимали прямо в Кировском РУВД

Фото: Александр ГЛУЗ

«Я КАЛАЧ ТЕРТЫЙ, КИВИНОВА ЧИТАЛ»

- Проснулись знаменитым?

- Нет, что вы. Во-первых, я уже был не в том возрасте. Во-вторых, в лицо-то меня никто не узнавал. Хотя были всякие забавные моменты. Сидишь на допросе, и кто-нибудь говорит: «Да я калач тертый, все знаю о вашей работе – Кивинова читал»… Ну а артисты... После показа на ТНТ особенной славы не было, но вот когда «Первый канал» купил сериал у ТНТ и с небольшими купюрами показал, тогда действительно пришла к ним слава. По улицам было уже не пройти. В 1998 году получили первое ТЭФИ на «Улицы». А на следующий год второе, уже за «Убойную силу».

- А «Убойная сила» как родилась?

- На «Первом канале» решили новый сериал запустить. Я и дал им свой роман про Плахова. На его основе сделали первый сезон с Хабенским. Кстати, персонаж Вася Рогов в том романе не фигурировал. Он появился в цикле моих милицейских рассказов. Я их отдельно писал. А продюсерам этот образ понравился, они решили его развивать. У меня в рассказе есть смешной эпизод с идиотской фразой… За нее зацепились и докрутили Васю Рогова. А фраза, кстати, в конечную версию сериала не вошла.

- Когда снималась «Убойная сила», с «Улицами» уже для вас было покончено, верно?

- Так я ушел после первого сезона. Ну то есть что значит ушел… Сам я не писал сценарии. В основе первого сезона 25 моих написанных повестей. Режиссер брал книжку и писал режиссерский сценарий. У меня тогда еще сценарного опыта просто не было. 32, что ли, серии вышло в первом сезоне. А потом уже пошел конвейер, и мне это стало неинтересно. Забавно, что все это до сих пор продолжается.

- Любимая серия в первом сезоне у вас есть?

- Мне очень нравится «Целую, Ларин». Рогожкин очень правильно ухватил атмосферу. Там передан наш абсурдистский юмор. Он его понял, и еще от себя кое-что добавлял. А некоторые режиссеры спрашивали: «Не понимаю. Почему так?» Я отвечал: «Да потому что бардак у нас!». Вот Рогожкин это осознал, поэтому у него серии самые забойные.

- Сериал смотрите?

- Нет, конечно. В какой-то момент сериал стали писать сценаристы, которые оперативниками никогда не работали, и получается недостоверно. Это все равно, что я бы сейчас о космонавтах написал. Но хорошо, что процесс идет, люди деньги получают. Почему нет?

О ЛИЧНОМ

«ДЕРЖАЛИСЬ НА ОДНОМ АЗАРТЕ»

- Вы сами-то как в милиции оказались?

- О, там дивная история! Я окончил техникум, корабелку. Четыре года отработал в НИИ, был плазморезчиком. Редкая профессия, между прочим. К нам как-то приходили вербовщики, предлагали устроиться во вневедомственную охрану. Я подумал: а почему нет? Время было советское, я много детективов читал, фильмы смотрел про милицию… Но мне посоветовали, что раз высшее образование есть, что-то получше найти. Пришел в отдел кадров, там предложили участковым или в уголовный розыск. Я решил, что уголовный розыск – то, что надо. Но сразу меня не взяли, конечно. Я почти год стажировался. Приходил после работы, общался с операми, на выезды ездил. Потом Высшие курсы, и только тогда меня распределили в территориальный отдел. Он, кстати, потом сгорел – и мой кабинет тоже. Он в общаге находился, и там пожар начался.

- Получается, на вашу службу самое тяжело время выпало: девяностые…

- Да уж. Когда я пришел в 1987 году, в Кировском районе было три-четыре убийства в год. Это немного. А уже в 1992 году по восемьдесят убийств. Это я не говорю про наркотики, рэкет и все остальное. Представляете, какая нагрузка? Иногда я по трое суток дома не появлялся, и это считалось нормальным. Но как-то справлялись, хотя было тяжело. Наверное, дело в том, что люди, с которыми я работал, это фанаты. Они действительно боролись за справедливость, хотели что-то сделать, хотя система была очень неуклюжая. Кроме удостоверения и авторучки у нас ничего не было. Ну и пистолет еще, из которого лучше не стрелять… Держались на одном азарте.

- Кстати, а почему вы в итоге из органов уволились?

- Если честно, я до последнего держался за систему. Да, работа нервная, сумасшедшая, но не хотелось двенадцать лет жизни выкидывать. Но атмосфера тогда была в ГУВД нездоровая. И мы вчетвером с товарищами вместе написали заявление и ушли. И пошло у меня чистое творчество. Было непривычно, конечно, не вставать на работу… Впрочем, в 2005 году я восстановился в школе милиции и дослужил до пенсии. А школу после этого закрыли, как ни странно.

У нас, кстати, творческое было РУВД. Тот же Олег Дудинцев, который Соловец, тоже книги писал. Гриша Башкиров выпустил две книги. Лена Топильская из районной прокуратуры - автор «Тайн следствия»…

Ну а я последнюю милицейскую повесть написал в 2002 году – «Кома». Затем уже переключился на другие жанры: фантастика, производственный роман… Но у меня важная фишка – всегда присутствует оперативник. Может быть, даже на заднем плане, но присутствует. Сейчас я уже книги и не пишу, только сценарии. Книги, к сожалению, сейчас мало кому интересны. Скоро, кстати, будет несколько интересных премьер. Новый сериал у меня в работе. Он будет о… впрочем, я не буду рассказывать. Сами все увидите. Там все круто.

КСТАТИ

Улицы разбитых фонарей: 20 лет любимому сериалу

Титры сериала «Улицы разбитых фонарей» узнаваемы в нашей стране миллионами людей. 4 января любимый российский детективный сериал, родом из 90-ых, отмечает 20-летие (читать далее...)

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

4 января выпуску первой серии «Улицы разбитых фонарей» исполняется 20 лет. А 3 января бессменный Олег Соловец, который за годы сериала дослужился от майора до полковника, отпраздновал юбилей: Александру Половцеву исполнилось 60. Артист снимается в «Фонарях» и сегодня. Как это все начиналось, Александр Юрьевич рассказал «Комсомолке» (подробнее...)