Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+10°
Boom metrics
Общество17 июня 2018 22:15

Как я работал журналистом районки: И решил наш город выйти из непутевой области и присоединиться к богатой

Политобозреватель «Комсомольской правды» Владимир Ворсобин решился на эксперимент и уехал в Саратовскую область. Часть 9
Центр Борисоглебска. Для жителей Балашова этот город в соседней Воронежской области является примером для подражания и предметом тихой зависти...

Центр Борисоглебска. Для жителей Балашова этот город в соседней Воронежской области является примером для подражания и предметом тихой зависти...

Фото: Виктор ГУСЕЙНОВ

Все части репортажа читайте здесь.

Политобозреватель «Комсомольской правды» Владимир Ворсобин решился на эксперимент. Бросить жирную Москву и рвануть… в какую-нибудь глушь, в Саратовскую область, на должность простого репортера районной газеты. Изменив фамилию и внешность, он устроился стажером в «Балашовскую правду» городка Балашов, где ему быстро объяснили, почему в бедной жизни русской провинции виноваты вовсе не либералы и проклятые 90-е.

ПРИ ЧЕМ ТУТ КАЗАКИ?

В тот святой для Отчизны момент, когда казаки пороли оппозицию на Пушкинской площади Москвы, я задумчиво бродил по дому-музею балашовского купца Евгения Дьякова.

Виды города Борисоглебска.

Виды города Борисоглебска.

Фото: Виктор ГУСЕЙНОВ

Съездил Дьяков в Петербург, насмотрелся на рококо и механизмы, и обставил избу по-столичному – модная в те времена финская печь с изразцами, первое электричество с соседней мельницы, водопровод, водосточные трубы с химерами аля-Нотр-Дам-де-Пари… Но перед самой революцией кто-то Дьякова загадочно пристрелил.

А я хожу по его особняку и все думаю – 21 век на дворе - какие к черту казаки?!

И оказывается в Балашове сто лет назад был точно такой же случай - выпороли как-то казаки «антихристов-либералов».

«Арестовали одного врача, - рассказывает хранительница музея, - За вольнодумные речи. Врачи простой народ лечили, сильно жалели его, а потому власть поругивали. И решили балашовские доктора коллегу поддержать. С этого-то все и началось...

ИЗ ЛЕТОПИСИ ГОРОДА

НЕ ПОСЛУШАЛИ СТОЛЫПИНА

По архивам и рассказам работников музея:

«Балашовский уездный предводитель Н.Н. Львов организовал в гостинице с группой соратников (несколько зубных врачей, фельдшеров, земских служащих) в знак солидарности с арестованным некое демократическое мероприятие с закуской и пением революционных песен. Торговый люд, обмывающий барыши на первом этаже гостиницы-трактира, попытался устроить самосуд над заседавшими на втором этаже интеллигентами. Пристав Сахаров собрал черносотенцев, которые окружили гостиницу и забросали окна камнями. Им на помощь с портретом Николая II и пением "Боже, царя храни" двинулись из окрестных лавок патриотически настроенные купцы-лабазники. Будущий российский премьер П.А. Столыпин, находившийся в этот неспокойный момент в Балашове, пробрался сквозь толпу в гостиницу и вызвал сотню астраханских казаков. Но казаки, которым Столыпин приказал выручить врачей, … примкнули к лавочникам, и хорошенько выпороли ненавистных народу умников.

«Типичное казачье зверство, неслыханное попирательство прав человека, международный скандал,» - писали либеральные газеты. В ответ на инсинуации полиция инсценировала "патриотическую" манифестацию, молебен и телеграмму царю «от имени 159 балашовских граждан». В ответном послании монарх выразил верному Балашову благодарность…

Врачи объявили бойкот городу и массово его покинули. За ними потянулась и остальная интеллигенция.

Но будущее у оставшегося без либералов, интелектуалов и других врагов государя города оказалось неожиданным.

Купец Дьяков замеченный среди погромщиков и вероятно под шумок пожёгший дома конкурентов, был, говорят, за то и убит. Верноподданный и православный Балашов в итоге поддержит большевиков. И по собственной инициативе – не дожидаясь решения Москвы - взорвет главный храм.

Борисоглебск. Вид города сверху на разлившуюся реку Ворону и храм иконы Казанской Божией Матери.

Борисоглебск. Вид города сверху на разлившуюся реку Ворону и храм иконы Казанской Божией Матери.

Фото: Виктор ГУСЕЙНОВ

Скоро здесь откроются тюрьмы, вместе с зеками сюда переселятся сотни охранников ГУЛАГа…»

И пусть иногда, пусть тихо, пусть в сердцах, балашовский житель обязательно скажет. Дескать, в 40 километрах стоит Борисоглебск. Точно такой же город. Но с хорошими дорогами, с сохранившимися заводами. Почему-то он богаче, почему-то там товары дешевле (и весь Балашов ездит туда, словно заграницу), почему-то там даже люди – чуть другие.

Улыбчивее что ли.

Почему?!

В соседстве с благополучным Борисоглебском Балашов, конечно, видит знак. Но какой – пойди разберись...

ВНУТРЕННИЕ СЕПАРАТИСТЫ

Ветеран ракетный войск Олег Крищенко, служивший на Кубе при Карибском кризисе, попытался решить проблему по-ракетному - раз и навсегда.

Олег Демьянович зарегистрировал инициативную группу по проведению референдума о выходе Балашова из непутевой Саратовской области. Балашову предлагалось войти в благополучную Воронежскую – поближе к Борисоглебску.

Главный сепаратист Балашова Олег Крищенко показывает полуразрушенные очистные сооружения

Главный сепаратист Балашова Олег Крищенко показывает полуразрушенные очистные сооружения

Фото: Владимир ВОРСОБИН

Местный интернет глумливо орал: «Да!», «Ура!», «К Москве давай присоединяться, к Москве!». А власти поняли – посреди России, где-то под Урюпинском, назревает «крымский сценарий».

- Олег Демьянович, - говорю я при встрече с уважаемым сепаратистом. - А если все регионы начнут по воле граждан из субъекта к субъекту переходить?

- И пусть, - пенсионер пожимает плечами. - Если надежд не осталось – надо переходить.

- Но эдак одна Москва пол России займет, – улыбаюсь.

- А как жить? - хмурится ракетчик. - Почему я еду в Воронежскую область – там порядок и у местных чиновников, говорят, даже совесть есть. Почему народ не может сам определиться – где ему жить?

ЦИК разумеется референдум отменил…

И стал Балашов думать – что делать - дальше…

НЕ ПРОКЛЯТЫЕ 90-Е

Тут появляется еще один ракетчик. Экономист Юрий Панов, бывший начальник отдела анализа Ракетных войск стратегического назначения.

Появляется случайно. Федералы прислали Балашову грант на выработку стратегии экономического развития.

- В администрации решили эти деньги тихо прикарманить, – рассказывает он. - И бумагу послать, дескать, конкурс провели. Но кто-то проговорился, поднялся шум и решили все сделать по-честному. Глава лично попросил меня подготовить стратегию. И вот что получилось…»

Экономист Юрий Панов, создавший программу спасения Балашова

Экономист Юрий Панов, создавший программу спасения Балашова

Фото: Владимир ВОРСОБИН

Панов открывает свой доклад с игривым заголовком «Под лежачий камень вода не течет»…

По его версии, экономика Балашова рухнула не сколько из-за проклятых 90-х, сколько из-за местной психологии…

- Я собрал данные по всем средним городам России, и выявил одну закономерность, - говорит Панов. - Для сохранения города нужны как минимум три крупных работающих предприятия. Для развития нужно больше трех, для деградации – меньше. По всем статистическим данным, Балашов как и большинство российских городков умирает.

- Так в 90-е все и развалили… - говорю.

Смеется.

- В 90-е я работал на Машзаводе, – вспоминает. - У нас был конструкторский отдел, отличные технологи. Но на должность заместителя по экономике посадили одну дамочку. «Вы, конструкторы и технологи, ничего не делаете, - решает она. - Я вас сокращаю.» Качество, разумеется, сразу в ноль. Позор – бывало едешь по дороге, а тебя догоняет отвалившееся колесо прицепа, выпущенного на твоем заводе. Тут конкуренты появились… Так и умер Машзавод. И станки резали потом, чтобы как-то людям зарплаты платить… А все потому что ни на одном балашовском предприятии не было аналитических центров, которые бы исследовали рынок.

- Почему?

- В СССР люди привыкли так работать – сверху дают указания, спускают деньги, ты исполняешь и идешь домой. А если какой-то умник говорил, что нужно бороться за качество – то над такими до сих пор смеются. Так заводы постепенно и умирали, не справляясь с конкуренцией.

ЗАРПЛАТА ЕСТЬ — И СЛАВА БОГУ

Концепция Панова выглядела аля-Борисоглебск (где, как он считает, всего лишь следят за госпрограммами и пишут грамотные заявки на гранты).

- Существует, например, программа по развитию льняной промышленности на 2,5 миллиарда рублей, –экономист показывает графики и расчеты. - А у нас в Балашове есть предприятие по производству ткани «Балтекс». Область берет «льняной» грант и развивает не только тканевую промышленность, а чуть ли не все отрасли - сельское хозяйство (выращивание льна), животноводство (при переработке остается жмых на корм скоту), производство мебели, линолеума, одежды и канатов…

И когда Панов уже дорисовывал сверкающе-льняную перспективу развития Балашова, я тихонечко спросил:

- Программу приняли?

- Ее даже не читали, – мрачнеет Панов. - И дело даже не в чиновниках. Поймите, народ у нас такой. Ему не нужно большой прибыли, у них есть зарплата и слава Богу. Дети сыты, одеты и хорошо.

По словам Панова, люди здесь общерусского типа, которым большая прибыль – не нужна. А нужна получка, на которую можно жить. Если кто-то рядом начнет свое дело и разбогатеет – они, да, задумаются. Но если примера нет, замрут и будут сохранять силы, чтобы выжить. С таким населением развиваться можно, но только если спускать сюда деньги сверху. Как в СССР.

- Не думаю, что дело в СССР, - покачала головой хранительница музея купца Дьякова, и процитировала слова прадеда Столыпина, председателя Вольного экономического сообщества графа Николая Семеновича Мордвинова:

"У нас решительно ничего нет святого. Мы удивляемся, что у нас нет предприимчивых людей. Но кто же решится на какое-нибудь предприятие, когда знает, что не сегодня, так завтра по распоряжению правительства его законно ограбят. Можно принять меры противу голода, наводнения, противу огня, моровой язвы, противу всех бичей земных и небесных, но противу благодетельных распоряжений правительства – решительно нельзя принять никаких мер".